У  Н.А. Римского-Корсакова сложилась своя система символики тональностей. Одни тональности в его восприятии сочетали в себе сразу три характеристики, например, D-dur: эмоциональную (властный), образную (дневной, солнечный, царственный) и цветовую (желтовато-золотистый). Другие были ограничены чаще двумя, иногда одной оценкой. Так, большинству диезных тональностей соответствовали все три характеристики, в отличие от бемольных, которые "скорее выражали настроение", как отмечал сам композитор. Тональности различного ладового наклонения (у Римского-Корсакова - одноименные) отличались между собой лишь в оттенках окраски - цветовой и эмоциональной (минор бледнее и мрачнее мажора). Окрашенными представлялись ему не только строи, но и отдельные гармонии. Так, септаккорды и увеличенные трезвучия имели несколько цветовых оттенков в зависимости от входящих в них тонов (например, созвучие des-f-a представлялось ему багрянозеленовато-розовым). Функционально-переменные аккорды приобретали двоякую окраску (например, доминанта D-dur'a розово-золотистая и как тоника А, и как доминанта D).

Образная символика тональностей, а отсюда и цветовая, по нашему мнению, были обусловлены у него наличием своего рода "тональной оценки" явлений природы (способность, обратная цветному слуху). "Все тональности, строи и аккорды, по крайней мере для меня лично, встречаются исключительно только в самой природе", - признавался композитор.

Система образных и цветовых характеристик тональностей складывалась у Римского-Корсакова постепенно, начиная с 30-летнего возраста (1874). В ранних сочинениях композитор зачастую выбирал тональный план произведения, по его словам, "в угоду Балакиреву". Но начиная с "Антара" творчество его стало являть пример развития и последовательного применения системы тонально-образной символики. Большую роль в педантичном культивировании этой системы сыграл известный рационализм мышления композитора.

Анализ опер на сказочно-мифологические сюжеты, составляющих, кстати, большинство в его оперном творчестве, показывает, что именно в них цветотональная символика нашла наиболее полное проявление вследствие насыщенности действия опер картинами природы, что обусловлено, в свою очередь, пантеистическим мировоззрением Римского-Корсакова. Так, например, восходы солнца в операх "Ночь перед рождеством", "Сказка о царе Салтане", "Садко", "Золотой петушок", "Млада" звучат в A-dur'e. Также последовательно употребляются синие Е 4s 0 и У-dur для звукописи картин ночного неба, звезд и моря в тех же операх. Естественно, что в тональной драматургии указанных опер нашли отражение и образно-эмоциональные характеристики действующих лиц. В связи с этим интересно отметить, что в случае контрапунктического соединения темы природы (например, моря в VII картине "Садко") с характеристикой героев (поезд новобрачных) композитор отдает предпочтение при выборе тональности эмоциональному состоянию героев (солнечный D-dur, а не синий, cумрачный E 4s 0-dur).

Необходимо отметить, что следование сложившейся системе проявилось не только в тональных планах крупных эпизодов, но в модуляциях и отклонениях, в синхронности отдельных слов текста, содержащих цветовую характеристику предметов или явлений, со звучащим в данный момент аккордом. Сам Римский-Корсаков придавал настолько большое значение этим ассоциациям, что, например, в ремарках "Млады" предписывал менять цвет освещения, как показал наш анализ, в соответствия с тональным планом.